Начнем сию тему с довольно-таки познавательной книжицы, а вернее даже научно-популярной версией кандидатской диссертации доктора исторических наук Елены Сергеевны Галкиной. Книга во многом спорная, во многом спекулятивная, но интересная. Автор на базе архелогических данных и сведениях из восточных (арабских) средневековых источников отстаивает гипотезу о южном происхождении этнонима "русы" и о существовании протославянского государства в южнорусских степях во 2-й половине 1-го тысячелетия. Елена Галкина. Тайны Русского каганата Читать: http://modernlib.ru/books/galkina_elena_sergeevna/tayni_russkogo_kaganata/read/
Ну и сразу же вдогонку более акдемический труд на почти ту же тематику Хенрих Ловмяньский. Русь и норманны. – М.: "Прогресс", 1985. Перевод с польского яз. М. Е. Бычковой. почитать можно здесь: http://ulfdalir.narod.ru/literature/Lowmianski_Rus.htm
Действительно, есть довольно много интересных и хорошо написанных научно-популярных трудов. Сам люблю почитать такое на досуге, правда более не в исторических областях науки, а в естественно-математических. Вот недавно перечитывал одно из эссе Владимира Андреевича Успенского из книги "Апология математики" Апология с древнегреческого переводится как "оправдание". Традиционно использовалась для обозначения текстов (речей), направленных на защиту кого-либо или чего-либо. Соответственно и данный труд видимо имеет цель "защитить" ценность математических наук в глазах людей гуманитарного склада. Сам же автор, впрочем, против деления людей на "физиков" и "лириков", как пишет в одном из эссе, приводя аргументацию, с которой лично я вполне согласен: мало того, что математика является частью культуры, она также привносит многое в понимание языка, его определённостей и, наоборот, неопределённостей, что для гуманитарных наук конечно же очень важно. Про лингвистику и сущность языка в книге вообще довольно много рассуждений - Успенский один из основателей и преподавателей Отделения теоретической и прикладной лингвистики филологического факультета МГУ. Поэтому, кстати, написана книга очень хорошо - в меру литературно, в меру академически. Надо заметить, что ранее (в 1940 г.) уже выходило эссе известного английского математика Годфри Харольда Харди под названием "Апология математики", однако текст был встречен довольно критически, так как в целом внимание в нём уделялось некоей абстрактной эстетике математических изысканий, в отрыве от практической ценности. В книге же Успенского (которую, как вы поняли, рекомендую почитать) немалый упор на практическую ценность математических моделей для иных сфер жизни и познания. Глава №8 Параллельные прямые - в мифологии, реальности и математике
Без математики в языкознании и лингвистике совсем никак, то есть без математических методов. Вся историческая лингвистика на методе математического анализа построена, т.к. гипотетические, скажем, праславянские слова именно так и восстанавливаются. Именно так восстанавливается древненовгородский диалект, он же -- язык "берестяных грамот". Одним из ведущих специалистов в этом вопросе является А н д р е й А н а т о л ь е в и ч З а л и з н я к. О нем постараюсь в ближайшее время в теме про русский язык написать, а пока хочу поделиться интересной книгой как раз по этой теме: А. А. Зализняк «Древненовгородский диалект» Вот здесь её можно почитать и скачать: http://gramoty.ru/?id=dnd
Вот кстати вступительное слово Владимира Учспенского на церемонии награждения Андрея Зализняка премией Александра Солженицына в 2007 году — «за фундаментальные достижения в изучении русского языка, дешифровку древнерусских текстов; за филигранное лингвистическое исследование первоисточника русской поэзии „Слова о полку Игореве“, убедительно доказывающее его подлинность». спойлер (Наведите курсор, чтобы раскрыть содержимое) спойлер (раскрыть) спойлер (свернуть) Три области названы в решении Солженицынского жюри, три области, за достижения в которых Солженицынской премии удостоен Андрей Анатольевич Зализняк. Это исследования в области русского языка. Это дешифровка древних текстов. Это «Слово о полку Игореве». Премия, таким образом, присуждена по совокупности этих достижений. Однако же достижения в каждой из этих областей столь значительны, что могли бы претендовать на самую высокую из имеющихся в мире премий по отдельности каждая. Позвольте вот об этом и поговорить. Сперва о русском языке. Исследования Зализняка в этой области начались с его русско-французского словаря, вышедшего в 1961 году. Словарь предназначался для франко-язычного пользователя. Русский язык флективен, и это ставит перед составителем рассчитанного на иностранца русско-иностранного словаря непростую задачу. Надлежит либо включить в русскую часть словаря все формы слова, что едва ли возможно практически, либо сопроводить словарь правилами русского словоизменения, что и сделал Зализняк. Он приложил к словарю свой первый шедевр — «Краткий очерк русского словоизменения», то есть склонения и спряжения. Очерк поражал отточенной логикой изложения. Зализняк установил основные схемы, по которым происходит русское словоизменение (то есть склонение и спряжение), придумал удобную индексацию этих схем, снабдил каждое словарное слово соответствующим индексом. Этот очерк затем помещался во многих русско-иностранных словарях, а из наработок, относящихся к склонению, родилась знаменитая монография 1967 года «Русское именное словоизменение», вошедшая в золотой фонд русской и мировой лингвистики. Весной 1965 года мне довелось услышать такой вопрос: «А что, до Зализняка не знали, как склоняют русские слова?» Знали, конечно, но знали на уровне использования языка его носителем, а не на уровне лингвистического описания. Полностью русское склонение было описано впервые именно Зализняком — здесь существенно слово «полностью». Впервые было дано исчерпывающее описание, не использующее слов «и так далее», «и тому подобное», многоточий и других апелляций к аналогиям. Параллельно шла титаническая работа над созданием грамматического словаря русского языка — словаря, дающего для каждого из более чем стотысячного списка русского слова все его формы. Работа продолжалась 13 лет, увенчалась выходом в 1977 году первого издания словаря. Словарь сразу стал событием в русистике. Он сделался необходимым не только лингвистам, но и всем пользующимся русским языком. В 2003 году вышло его четвертое издание. Сегодня пейзаж русистики немыслим без этого словаря и предшествующей ему монографии. «Посмотри у Зализняка» стало такой же формулой, как «посмотри у Даля». Теперь о втором поприще Зализняка — о дешифровке древних текстов. Имеются в виду грамоты на берёсте, но не только они. Что здесь сделал Зализняк, если ограничиться главным? Первое. Некоторые грамоты он прочел впервые, а для некоторых окончательно определил их правильный смысл. И вот это определение правильного смысла иногда имело важные последствия. Вот в несколько вольном пересказе два примера. Фраза «посылаю щуку и клещи» давала основания для далеко идущих выводов о развитии кузнечного дела на Новгородчине и даже о близости рыбной и кузнечной слобод. Оказалось — «щуку и лещей»! Фраза «двери келе» понималась как «двери кельи». Оказалось — «двери целы»! То есть именно написано «двери келе», читалось как «двери келе», но в современном понимании — «двери целы». Тем самым было доказано, что в языке древних новгородцев не было так называемой второй палатализации, наличие каковой в нём считалось аксиомой. Второе. Когда предшественники Зализняка встречали затруднения в осмыслении той или иной грамоты, они обычно объявляли писца неграмотным или считали, что он здесь описался, и заменяли одну букву другой — тогда всё у них получалось. Зализняк же исходил из такой странной презумпции — орфографической правильности текстов: что все грамотные, все пишут правильно, что хотел человек написать, то и написал. Что и подтвердилось. И выяснилось, что так гораздо проще — встать на эту точку зрения. Возникло некое стройное представление о том языке, который там был, и всё сошлось. Третье. Изучив вот тот живой, бытовой язык, на котором писались берестяные грамоты, Зализняк установил, что в древнерусском языке существовало два основных диалекта — северо-западный, на котором и говорили новгородцы, и юго-центро-восточный. Четвертое. Согласно широко распространенному мнению, различные языки и диалекты — и уж заведомо восточнославянские языки и диалекты — образуются путем дивергенции, то есть расхождения, расщепления из некоторого исходного языка или диалекта. Ну, а где-то в самом начале, в древности — вообще какой-то праязык был. Зализняк открыл, что тот современный русский язык, на котором мы все говорим, возник в результате обратного процесса — он возник путем конвергенции, то есть схождения из северо-западного диалекта и юго-центро-восточного, которые в древности как раз были различны. Пятое. Археологи датируют грамоты на основе глубины залегания тех пластов, откуда они были выкопаны. Это так называемое стратиграфическое датирование. Зализняк же создал чисто палеографический метод так называемого внестратиграфического датирования. Для этого ему пришлось заняться анализом графических особенностей грамот. На основе этого анализа Зализняк и предложил свой метод датировки, метод, основанный исключительно на внутренних особенностях грамоты, не предполагающий какой бы то ни было апелляции к её археологической истории. Ну, это напоминает то, как искусствоведы датируют древнюю вазу по её орнаменту. Шестое. В 2000 году в Новгороде была откопана деревянная книга первой четверти XI века — так называемый новгородский кодекс. Значит, книга первой четверти XI века. Книга состояла из трех дощечек с восковым покрытием и текстом, процарапанным по воску. Текст на воске читался сравнительно легко, но были и тексты, нацарапанные на дереве, причем тексты двух видов — одни были нацарапаны на тех участках дерева, которые не были покрыты и никогда не были покрыты воском, а другие тексты — это слабые следы, оставшиеся от того, что царапалось на воске. Значит, вот, писало пронзало воск насквозь и оставляло следы на деревянной подложке. И все вот эти тексты на дереве обоих сортов читались с огромным трудом. К тому же в течение десятилетий тексты на дереве наслаивались друг на друга. Требовалось поистине сверхчеловеческое искусство, чтобы в паутине царапин увидеть осмысленный текст — точнее, много таких скрытых текстов, наложенных друг на друга. Зализняк увидел и прочел эти скрытые тексты. Сама догадка, что воск пронзался писалом насквозь, что от этого на деревянной подложке должны были остаться едва заметные царапины и что эти царапины при тщательном изучении допускают прочтение — сама эта догадка представляет собой отдельное, совершенно замечательное достижение. Одним дано попадать в цели, в которые не могут попасть остальные, другим дано видеть цели, которые не видят остальные. И наконец, «Слово о полку Игореве». Зализняк доказал его подлинность, в том понимании слова «доказал», какое вообще возможно в филологии. Доказательство опирается на раскрытые им тончайшие закономерности древнерусского языка. Гипотетический фальсификатор должен был бы обладать немыслимыми качествами, а именно знать эти закономерности, иные из коих были обнаружены вообще совсем недавно, знать и скрывать свое знание от современников. Лет сорок назад я спросил Андрея Анатольевича, что он думает о подлинности «Слова». Он отослал меня к случившемуся рядом Юрию Михайловичу Лотману и моему брату Борису Андреевичу Успенскому. — Разумеется, подлинное! — ответил Лотман. — Разумеется, подделка! — ответил мой брат. Сам же Зализняк от ответа тогда уклонился. Вот теперь ответил. Скажу еще, что если бы Зализняк с такой же убедительностью доказал поддельность «Слова», это было бы не меньшим достижением. Главное, что в споре поставлена точка. В трудах Зализняка проявляются следующие характерные черты его творчества. Первая черта — абсолютнейшее владение фактическим материалом. Вторая черта — безупречность логического анализа. Третья черта — небывалая для гуманитарных сочинений ясность изложения. Четвертая черта — небывалая для гуманитарных сочинений аргументированность изложения. Пятая черта — уникальный сплав теории и практики. Практическая задача по созданию удобного в пользовании русско-французского словаря — эта задача стимулировала теоретическое исследование русского словоизменения. А исследование это привело к уточнению базовых лингвистических понятий — таких, как грамматическая категория вообще, как частная категория падежа, числа, рода, одушевленности. При этом было открыто, что слова типа «сани» и «ножницы» — суть слова особого, четвертого рода, а отнюдь не слова, употребляемые только во множественном числе, как всегда считалось. И уже на основе построенной теории возник в свою очередь, опять-таки совершенно практический, грамматический словарь русского языка. Шестая черта — способность к обозрению колоссальных объемов текстов с целью обнаружения закономерностей. Эта способность была необходимой и при создании метода внутренней датировки грамот, и при создании грамматического словаря, но особенно востребованна она была при чтении скрытых текстов Новгородского кодекса. Здесь потребовалась начитанность, которую можно приобрести лишь при тщательном знакомстве с огромным количеством древнерусских и древнеславянских источников. Такое впечатление, что Зализняк прочел их все. Седьмая черта — живое ощущение единства знания, отсутствие сектантского его разделения по ведомственным полочкам. Как разъяснил мне недавно Валентин Лаврентьевич Янин, единство истории и филологии, характерное для энциклопедизма XVIII века, уже в XIX веке было в значительной мере утрачено, оставшись лишь в названии «Историко-филологический факультет». В своем исследовании берестяных грамот и других древних текстов Зализняк возрождает это единство. Наряду с этим в монографии «Русское именное словоизменение» можно встретить математическую теорему об устройстве ударения в русском языке! Зализняк внес решающий вклад и в проведение традиционных олимпиад по языковедению и математике. Он явился, в частности, основателем нового, приближенного к математике, жанра лингвистических задач. Восьмая черта научного творчества Зализняка — научная честность и беспристрастность. Единственная цель — это установление истины. С этим связано и тщательнейшее рассмотрение аргументов, выдвигаемых оппонентом, что бывает отнюдь не так часто. И кое-что, уже не относящееся, пожалуй, к научному творчеству, а к чему-то другому. Большой ученый — отнюдь не всегда хороший лектор. Зализняк — блестящий лектор! Неизменным успехом пользуются его лекционные курсы санскрита, древнеперсидского, арабского и других языков. Не могу не вспомнить замечание, сделанное одним покойным ныне членом-корреспондентом, который мне сказал: «Ну что же это у вас Зализняк не имеет лингвистического лица? То он арабский читает, то древнерусский...» Да, так вот, эти курсы пользуются неизменным успехом, а в амфитеатре Московского университета, рассчитанном на сотни слушателей, на ежегодной традиционной лекции Зализняка об итогах новгородских раскопок каждый раз не хватает сидячих мест. И последнее. Надо отметить чрезвычайную, иногда даже, на мой взгляд, чрезмерную скромность Андрея Анатольевича. 70 лет назад Пастернак высказал такой комплимент современному ему литератору: «Вы могли бы в гораздо большей степени навязать себя эпохе». Зализняк не навязывает себя эпохе, скорее уж эпоха навязывает ему себя.
Протоколы заседаний чрезвычайной следственной комиссии по делу Колчака (Стенографический отчет) http://militera.lib.ru/db/kolchak/index.html
Занимательная спелеология Автор -- Виктор Николаевич Дублянский. Выдающийся исследователь: доктор геолого-минералогических наук, профессор, академик Крымской Академии наук, заслуженный деятель науки и техники Украины. В своей книге ученый рассказывает о становлении и развитии спелеологии как науки, широко применяя данные смежных дисциплин как фундаментальных, так и прикладных: геологии, гидрологии, археологии, палеонтологии, биологии, истории, культурологии, мифологии и т.д. и т.п. Содержание: 1. Пещеры и пещерники 2. Многоликая спелеология 3. На пороге неизвестности 4. Лабиринты и шары 5. Спелеология или спелеистика? 6. От ледников до тропиков 7. Климат пещер 8. Вода под землей 9. Рожденные во тьме 10. Обитатели подземного мира 11. Живые радары 12. Тропою Ефремова 13. От обезьяны к человеку 14. Homo habilis - человек умелый 15. Ах, вернисаж, ах, вернисаж 16. Использование подземных пространств 17. Эксперименты вне времени http://www.speleo.lt/speleo/Knygos/Speleo/RU/Zanymatelnaja speleologyja.pdf
Интервью с профессором МГИМО Ю. П. Вяземским http://www.znanie-sila.su/?issue=zsrf/issue_170.html&r=1
Бурлак Светлана Анатольевна Происхождение языка: Факты, исследования, гипотезы Известный российский лингвист, доктор филологических наук на основе данных лингвистики, нейрофизиологии, антропологии, археологии, этологии, генетики и проч. анализирует вопросы происхождения человеческого языка. Книга написана достаточно просто и понятно даже для человека весьма далекого от науки. Как говориться, для широкого круга читателей. http://www.corpus.ru/products/files/products/Pages from Burlak-Yasik verstka FIN.pdf
Также как позже на осколках Римской империи возникали варварские королевства, так же несколькими веками ранее на уничтоженных обломках античных государств происходило становление Римской республики. На смену богатым раннеантичным традициям приходил прямолинейный и примитивный италийский орднунг. И если культура Этрурии, греческих полисов, эллинистических деспотий была сохранена путем включения в культуру Рима, и сведения о них можно почерпнуть у позднеантичных историков, то историю одного из величайших государств древности Карфагена нужно собирать по мельчайшим крупицам, сохранившимся несмотря на все старания его завоевателей, разрушителей и уничтожителей. Хотя у римлян и сохранились сведения об этой империи, но связаны они главным образом с Пуническими войнами и порой не носят харктера адекватного описания и объективной оценки первой средиземноморской империи. А ведь именно после победы над пунами началось возвеличивание Рима. Книга Александра Волкова "Карфаген. "Белая" империя "черной" Африки" посвящена неизвестной истории Средиземноморья и загадочной североафриканской цивилизации
Все никак не дочитаю, но уже почти Очень понравилась книга Удивительная генетика, в которой простым и доступным, достаточно живым языком с наглядными примерами описываются зарождение генетики как науки, че это ваще и разные прикольные пхакты на эту тему.
Владимир Яковлевич Пропп (Герман Вольдемар Пропп). "Исторические корни волшебной сказки" Достаточно интересный взгляд на историю сказок и мифов заключающийся в том, что почти все сказочные (имеется в виду волшебная сказка), мифологические, а позже также и религиозные сюжеты и мотивы связаны с обрядом инициации, смертью и путешествием в загробный мир "тридесятого царства" и "того света"
Книга выдающегося русского историка и географа Л.Н.Гумилева посвящена истории России от времен Рюрика до правления Петра I, причем все события и поступки исторических лиц объяснены с позиций разработанной автором пассионарной теории этногенеза. Книга написана живым, образным языком, очень увлекательно и доходчиво, поэтому огромный объем фактического материала усваивается без особых усилий со стороны читателя. Прочитала с удовольствием. Рекомендую.
Здорово А что такое "пассионарная теория этногенеза"? Помню, у Гумилева была идея, будто в зависимости от близости солнца к земле и происходящих на солнце процессов люди принимают решения то буйно, то спокойно. Это оно?
"описывает исторический процесс как взаимодействие развивающихся этносов с вмещающим ландшафтом и другими этносами" Про солнце и активность одно из
Так а чем именно тебя привлекла именно эта книга? Гумилев вроде как не классический социолог, есть работы, где теории этносов более последовательно разработаны, а у него многое сыро и притянуто за уши.
Слушай, ну необычный подход у каждого второго талантливого писателя. Рецензенты в википедии сетуют, что он многое притягивает за уши- тебе так не показалось? Я помню, что в школе еще выделила для себя творчество Льва Гумилева, но не помню, о чем оно. Помню, что там солнце и линии на планете, вдоль которых идет движуха. Вот думаю, стоит ли читать. Это исторический анализ или художественное произведение? Со школы вкусы все-таки поменялись значительно)) так-то ко всякому околонаучному гоневу нормально отношусь, если его можно практически использовать, c интересом, и стараюсь отфильтровать на начальном этапе, не тратить время, если это вода ни о чем.
ну как сказать, собственно тоже в юной поре начала читать гумилева. сначала папу потом сына. опять же на вкус и цвет. мое мнение имеет место быть данная теория, почему бы и нет. некоторые моменты вполне реалистичны. это художественно изложенный исторический анализ, скорее так. правда не знаю, как его можно практически использовать.
У Гумилева очень много притянуто за уши. Очень много фактов и событий интерпритируются именно с позиции "пассионарного этногенеза", правда откуда эта пассионарность берется -- из трудов Льва Николаича понять сложно. Типа жыли-были на Алтае толпы кочевников вдруг неожиданно для всех эти толпы решают стать сюнну, тюрками, монголами и т.п. и идут завоевывать и угнетать полмира. Типа это какие-то космические лучи на них воздействуют. А элементарно изменяющиеся природные факторы и прочие причины в расчет не принимаются. Лет в 20 зачитывался Гумилевым. Сейчас уже его книги кажутся немного наивными, что не умаляет того факта, что этот историк за свою жизнь проделал колоссальную работу, исследуя кочевые племена евразийских степняков.
